— Ну то есть я прав — из Дирвуда, — а мысленно удивился, откуда у него в закромах настолько крепкие напитки. И спросить-то теперь не у кого, все книги учёта остались под завалами камней. От воспоминаний закололо в районе сердца — триста двадцать две души, половина...
Неторопливая поступь по камню пещеры, и вот уже мысли плавно перетекли к иному — снаружи, где они искали выживших, ему встретилась блуждающая душа, отбившаяся от потока — бедолага даже не понимал, что его жизненный путь окончен, скитался по острову, ища знакомых, и с лёгкостью согласился следовать за Хранителем за обещание указать верную дорогу. Не то чтобы он знал, куда вести, в Дирвуде с душами было как-то проще, отпускаешь их и те сами находят дорогу до Границы, но он прекрасно понимал, каково это — идти по дороге в неизвестность, не имея готовой поддержать руки. Присутствие души он ощущал и сейчас, упуская бледную тень ауры из поля зрения.
Когда-нибудь сердобольность заведёт его в по-настоящему безвыходную ситуацию, с другой стороны — он хотел приключений, путешествовать по миру и сложностей, он их получил. С лихвой.
— Как в Од Нуа? Да, было весело, — усмешка вышла горькой, с привкусом песка на зубах, аж неловко идти рядом с неунывающим Эдером блёклой плесенью, распространяя миазмы упадочничества. Но — справедливости ради — он буквально только что пришёл в себя, вернувшись из Хели. — С помощью магии. Спроси анимансеров, это их специа... ты сейчас серьёзно? — впору остановиться и, нелепо усмехаясь, спросить, осторожно, недоверчиво: — Собрался конкурировать?
Возможно, скажи Эдер об этом до пробуждения Эотаса, и Хранитель бы посмеялся, оценив шутку и сказав что-то вроде: вы созданы друг для друга. При нормальном состоянии — нормальные реакции, но не теперь. Улисс путался в собственных мыслях и ощущениях, это пугало, забирало неимоверно огромное количество и без того скудного ресурса; хитрость, смекалка, чувство юмора — не сейчас. И было ещё кое-что, немало волновавшее — противоречия в желаниях при упоминании Алота. Он бы многое отдал за общение с аэдирским магом и в тот же миг совсем-совсем не хотел предстать перед ним потрёпанным и несобранным — несамостоятельным — до жгучего чувство стыда и заалевших кончиков ушей. Мрак пещеры сыграл Хранителю на руку.
Путь продолжался, задача не терпела промедления и длительного препирания, за что отдельная благодарность — случаю, острову... Берас... или всё-таки Ондре? Эотасу? Улисс поморщился, прогоняя очередные глупые мысли из головы — и без того на виски давило. Занятый внутренним миром, он выпускал всё больше и больше деталей внешнего, того и гляди пропустят ловушку. Или врагов. Он даже обернулся, проверяя, идёт ли Каирн следом, чтобы по новой пугаться — он не слышит или не чувствует?
— А что, неплохо, — взглянув на картину, он не признался, что не помнит устройство этой самой каюты — разве что скажет, где стоит шкаф. — К бережно сохранённым, ты имеешь в виду? Таким, на которых отчётливо видно изображение. Отойди в сторону, посмотрю, что можно сделать с замком.
Да ничего — подсказали тяжёлые шаги за спиной, потому что Улисс наклониться не успел, как его прервал ввалившийся на шум конструкт. Очередное всеми покинутое детище анимансеров служило сторожем от охочих до лёгкой наживы путников, таких, как они с Эдером, — видно по настойчивости, с которой махина попёрла на нарушителей, угрожающе скрипя несмазанными сочленениями.
— Я-а надеюсь, все помнят о молниях?
Времени, чтобы убедиться, ему не отсыпали — стрела звонко ударилась об металлический панцирь противника, искрясь магическим разрядом.
